Из снайперов – в минеры
Крестьянский сын Толя Кокин родился 30 ноября 1924 года в самой что ни на есть хлеборобской российской волости – в деревне Демидово на Волге. Однако до призыва в армию успел стать пролетарием и даже поработать слесарем по ремонту швейных машинок в артели «Пролетарский путь» в райцентре – городке Богородске Горьковской области.
- Мы тогда были прифронтовой полосой, почитай, - вспоминает ветеран Великой Отечественной, - поэтому в городе, который немцы регулярно бомбили, шили фронтовой заказ: обмундирование для красноармейцев да предметы амуниции. А уже в августе 1942 года меня в неполные 18 лет призвали в армию и направили на службу в 18-й снайперский полк 2-й учебной бригады резерва Ставки Главнокомандования. Учили нас меткому и скорострельному поражению противника из обычной винтовки Мосина, которая, впрочем, в умелых руках часто становилась грозным оружием. Мы прицельно, до 60 выстрелов в минуту, поражали из обычной винтовки без оптического прицела цели на расстоянии до полукилометра – чем не пулемет!
Дислоцировался резервный полк около волжского города Костромы, куда осенью 1942 года эвакуировали остатки Ленинградского Краснознаменного ордена Ленина военно-инженерного училища им. Жданова. И добрали кадровики курсантские роты перед занятиями из состава резервистов: кто пограмотнее.
Так снайпер Кокин стал курсантом ЛКОЛВИУ, а потом целых два года учился в его стенах на офицера-сапера.
В декабре 1944 года младшего лейтенанта Кокина направили в действующую армию на 1-й Прибалтийский фронт, в район прусской Курляндии.
- Назначили меня командиром саперного взвода 5-й штурмовой инженерно-саперной Витебской бригады резерва Ставки, - ворошит прошлое офицер в парадном кителе с десятками орденов и медалей. - А какая главная задача саперов? Это установка и разграждение минных полей. Ну, и уничтожение огневых точек противника. За одну такую долговременную точку (ДОТ) обороны немцев, которую я со своим штурмовым взводом взорвал на переднем крае в бою, меня вскоре наградили первым боевым орденом Красной Звезды.
Причем саперов в конце войны берегли, в открытый бой с фашистам нас уже не бросали, а для уничтожения дотов, например, вперед пускали пехоту. Ребята огнем автоматического оружия расчищали нам подходы к укреплениям врага, чтобы мы на специальной боевой «повозке» подтаскивали к деревоземляному доту взрывчатку и подрывали его пулеметные гнезда. Поэтому саперы несли даже в наступлении небольшие боевые потери – война не мать родна, но нас, конечно, берегли…
Вперед, на запад!
Фронтовая жизнь штурмового саперного взвода была насыщенной, разнообразной и… смертельно опасной для каждой его штатной единицы.
- Саперы ежедневно привлекались для выполнения множества заданий командования, - увлеченно вспоминает участник освободительного похода Красной Армии на запад. – В наши обязанности, например, входило строительство командных пунктов и штабов армии, в том числе для командующего первым Прибалтийским фронтом генерала армии Баграмяна. Строили мы мосты и переправы через водные преграды. Про минные поля я уже рассказывал, причем понятно, что в наступлении мы их чаще разбирали – фашистские: сначала выбирали проходы, а потом уж занимались и сплошным разминированием.
У меня во взводе воевали 24 сапера со всем штатным вооружением: топоры, пилы, кусачки по металлу для колючей проволоки, оружие и миноискатели. Все это добро вслед за нами возила автомашина: на своих двоих столько металла на горбу не потаскаешь, тем более в наступлении…
Кормили нас на фронте в целом нормально. Да мы еще и сами подкармливались – шли-то с боями по Прибалтике, а там некоторые хуторяне уходили вслед за немцами на запад, так что брошенных подвалов с добром, бесхозного скота, неубранных полей хватало. Сами мы ничего не готовили, все найденное и добытое шло на ротный стол, который по тем военным временам поэтому был не так уж и плох…
- Женщины-саперы встречались?
- Не видел. На весь наш штурмовой батальон была одна военврач – старший лейтенант, начальник медицинской службы. Ну, может, где женщин и побольше было, но в передних рядах наступления они не появлялись…
9 мая 1945 года закончилась фронтовая биография младшего лейтенанта Анатолия Кокина вполне счастливо: без единого ранения, с орденом на груди – в Пруссии.
- Война вроде кончилась, а работы у саперов все равно много было. Пленную группировку немцев нужно было принять и разместить, потом разминированием Прибалтики занимались, - рассказывает офицер. – Немцы были большими хитрецами: война почитай закончилась, а наши люди все гибли от фашистских мин-ловушек, установленных с расчетом на неизвлекаемость, например. Или разбрасывались в войну с самолетов мины, замаскированные под вещи и предметы, которые позже вдруг взрывались в руках любопытных – и бойцов, и детей. Уничтожая такие мины-ловушки, получили ранения несколько моих саперов – а они были опытными солдатами. Но и их разбитый враг «достал» после войны!
Вперед, на восток!
Вскоре пополненную личным составом и техникой 5-ю штурмовую инженерно-саперную Витебскую бригаду направили из разбитой Германии на восток, в состав формировавшегося для наступления в Китай Забайкальского фронта.
- Выгрузили бригаду из эшелонов вблизи города Хоронора, на станции с говорящим именем Отпор, на той стороне границы – Маньчжурия. Несколько дней ожидания, и началась война с Японией. Наш саперный батальон посадили на американские автомобили-амфибии и направили в Китай в составе участников знаменитой наступательной операции Красной Армии в горах Хингана.
В 50 километрах от границы, в районе китайского города Хайлар, стоял мощный укрепрайон японцев – здесь произошло наше с ними первое боестолкновение. После боев нам показали образцы японского оружия, в том числе их противопехотные и противотанковые мины, и направили на разминирование линий обороны Квантунской армии. Проделали мы под огнем два прохода в минных полях «неизвлекаемых» японских мин-ловушек, и на новый участок «работы» - пеший трехдневный переход по горам да пустыне…
Японцы практически все время отступали, а мы их догоняли, окружали и брали в плен. Перед пленом враг старался съесть и выпить запасы, так что много среди японцев оказывалось пьяных, пьяными часто были и постреливавшие иногда с окрестных скал снайперы-«смертники»…
О любви и памяти
С окончанием войны надобность в саперах Кокина отпала. Их взвод даже использовали для охраны гор изъятого оружия и конвоирования пленных японцев.
- Удивляло отношение нашего командования к пленным японцам, - вспоминает полковник в отставке Анатолий Кокин. – Немцев мы тщательно сортировали: рядовые – туда, унтер-офицеры – здесь, офицеры – в отдельный лагерь. А в Китае у пленных японцев были сохранены подразделенческие структуры: офицерам оставили их палаши и сабли, поставили их во главе отрядов пленных, которыми самураи командовали даже с помощью мордобоя!
В Чанчуне нас освободили от конвоирования пленных и дали команду готовиться к отправке на родину. Пока собирались, познакомился я с китаянкой, хорошо говорившей по-русски. Ну, свидания, встречи, романтические отношения, словом… Однажды она призналась мне, что работает на советскую госбезопасность, приглашена после войны на службу в КГБ, в Хабаровск. Нравилась она мне, даже сфотографировались мы с ней на память, да карточка загадочным образом у меня исчезла. Как и несостоявшаяся «китайская» любовь…
В России направили нас на станцию Дивизионная под городом Улан-Удэ, где офицеров «сватали» по другим частям: война-то закончилась. Так оказался я на флоте, в Порт-Артуре.
Мир
После войны Кокин целых 30 лет отслужил на Тихоокеанском флоте, прошел служебную лестницу от командира взвода до начальника отдела Морской инженерной службы ТОФ. Как морской инженер, Кокин многие годы службы посвятил… благоустройству Владивостока. Саперный батальон флота именно под его руководством менял каменную кладку центральных улиц краевого центра – Ленинской и 25 Октября – на асфальт и бетон, моряки под его началом даже трамвайные пути в центре города помогали менять!
- Лично для меня война против Японии запомнилась как освободительный поход: без больших боев, без особых потерь личного состава, - вспоминает Кокин. – Но главная память тех лет: радость китайского народа, которому мы помогли сбросить иноземное иго! Кстати, в Китае нас помнят – например, в городе Дунине главной достопримечательностью стал монумент освободителям!
Комментарий
Леонид Премингер, секретарь МО «ЕР» Первомайского района Владивостока:
- Многие ветераны Великой Отечественной и сегодня в строю. Радует, что, несмотря на возраст, боевые ранения, лишения фронтовой и послевоенной жизни, они выполняют большие и ответственные задачи. Так, полковник в отставке Кокин вместе с активистами Совета ветеранов ТОФ самозабвенно занимается военно-патриотическим воспитанием молодежи края, Владивостока, нашего Первомайского района. Я желаю ветеранам ВОВ и лично Анатолию Алексеевичу Кокину здоровья и долгих лет жизни, востребованности в благородном деле пропаганды боевых традиций русского воинства!
