- Как встретились ваши родители, они работали в разных коллективах?
- Актером, кстати, был и мой дед. Который пришел в театр, чтобы зарабатывать: считалось, что актеры деньги лопатой гребут…
Мой папа Кирилл Юрьевич был участником Великой Отечественной, он ушел в армию, не окончив среднюю школу и не получив аттестата о среднем образовании. Кстати, воевал папа здесь, на Дальнем Востоке, даже освобождал Курилы. После армии он без школьного аттестата не смог поступить в театральный институт, но ему, обаятельному и привлекательному фронтовику, предложили пойти во вспомогательный состав в какой-нибудь театр. Он поехал в Киев, где мой дед, а его отец работал в театре Леси Украинки. А мама приехала туда, в Киев, по распределению после Школы-студии МХАТ. Вот там, на Украине, родители и познакомились, сыграли свадьбу, у них родился мой брат.
Папе нужно было работать и зарабатывать, он быстро вырос из ролей «кушать подано» до основного состава труппы, но так и не удосужился научиться актерской профессии. Его образование – работа и практика. И он стал актером! Не случайно худрук киевского театра Константин Хохлов, когда его пригласили в Ленинград, в БДТ, взял с собой только двух человек – моих маму и папу. Но главным папиным учителем был Георгий Александрович Товстоногов.
- Играли ли вы вместе с отцом? Какие его роли вам кажутся главными?
- Мне нравится «Долгая, счастливая жизнь» - фильм молодого Геннадия Шпаликова, нравятся «Живые и мертвые». Но первым делом вспоминается «Укрощение огня». Это моя любимая папина роль! Это был большой пласт и в его личной биографии, и в актерской. И даже в биографии нашей семьи, потому что мы подружились с Наташей Королевой - дочкой Сергея Павловича, с ее семьей, они к нам в гости приезжали. Папа создал образ целеустремленного романтика, согрел его своим обаянием.
Он отлично сыграл Понтия Пилата в телеверсии «Мастера и Маргариты». Хотя мне всегда казалось, что у Булгакова фигура Понтия Пилата более жесткая и грозная. А у папы получился философ, мудрец. У него самого были опасения, что он гораздо старше реального Понтия Пилата.
А вместе работали только в двух спектаклях – «Перед заходом солнца» и «Солнечная ночь». Папа был очень хороший партнер. Замечательный. Это вам любой скажет в нашем театре.
- С кем дружил Кирилл Юрьевич?
- Он был очень контактен и умел расположить к себе огромное количество людей. Он входил в зал, наполненный космонавтами, героями, и они вставали, приветствуя его. Его считали своим моряки и подводники, летчики и военные… И дружил он с компанией, не имеющей отношения к театру. Он вообще больше дружил с нетеатральными людьми. Кроме Ефима Копеляна – это был его друг на все времена…
Был у папы друг-врач, который очень рано ушел из жизни. Был друг-конструктор подводных лодок. Еще один - генерал войск противовоздушной обороны. Когда папа играл Башкирцева, появилось много друзей в космонавтике. И конечно, футбольные болельщики Петербурга – папа болел за наших футболистов так эмоционально, так громко, что мы с мамой подпрыгивали. Мог так заорать... Папа в юности играл в какой-то ленинградской команде. С возрастом увлечение не прошло, и даже когда он уже не мог играть сам, то оставался страстным болельщиком «Зенита». Он уже в больнице лежал, а в палате все время работал телевизор - показывали его любимый футбол...