С наступлением весны здесь заметно прибавилось посетителей – приморцы «вышли из зимней спячки» и жаждут общения с природой.
Впрочем, обитатели парка также радуются весеннему теплу – медвежата нежатся на солнышке, а у лисы Алисы родились лисята. Намедни корреспонденты «МК во Владивостоке» решили навестить старых знакомых.
На сегодняшний день шкотовский сафари-парк является лучшим в Приморье. Учреждение выполняет две функции: с одной стороны, это реабилитационный центр для животных, оказавшихся в беде (раненых, больных, попавших в сети, капканы), но имеющих шансы после выздоровления вернуться в естественную среду обитания. А с другой стороны, здесь находят приют те звери, которые в дикую природу вернуться уже не смогут. Это сильно покалеченные животные, оставшиеся без родителей дикие малыши (воспитанные в неволе, они уже не могут обходиться без человека).
Несмотря на то, что питомник – это не дикая природа, каждую экскурсию здесь начинают с обязательного инструктажа по технике безопасности, ведь это не только парк копытных, но и хищников. Трогать и гладить животных без особого разрешения в сафари-парке нельзя – могут укусить.
Мишки Машки
В прошлый свой приезд в сафари-парк журналисты «МК во Владивостоке» исследовали парк копытных и тигров, а в этот раз решили заглянуть в парк хищных животных и птиц. Первым нас встретил енот-полоскун Прохор – несмотря на то, что зверек ведет сумеречный образ жизни, он выглянул из своего дупла, которое ему смастерили на дереве, и с удовольствием полакомился сухим собачьим кормом. «К нам Прохор попал из Новосибирского зоопарка. Ученые пытались акклиматизировать этот вид на Дальнем Востоке, но как промысловый он здесь не прижился – слишком суровый для него климат, – рассказывает представитель сафари-парка. – Традиционно эти зверьки живут в спальных районах Америки. Их еще называют опоссумами. У них очень развита пальцевая система, поэтому они научились открывать щеколды, калитки, форточки. Могут залезть в дом, опустошить холодильник… Кстати, по весне у енотов рождаются детеныши. Их потомство настолько мало, что 10 новорожденных помещаются в столовой ложке!».
Пока мы любовались, как Проша аккуратными пальчиками подбирает корм, к нам подошла очаровательная выдра Мымра. «Мымрочку к нам принесли новорожденной. Когда у нее уже здесь прорезались глаза, первыми она увидела сотрудников сафари-парка, то есть людей, и сработал так называемый импринтинг – теперь она считает нас своими родственниками. Сейчас этой малышке полгода, размером она с крупную кошку. Вырастет и будет достаточно большой, около метра в длину».
Мы проходим дальше и видим грустно свернувшегося калачиком ражего красавца лиса. Это Рыжик, в этом году он впервые стал папой. Его подруга, лиса Алиса, принесла троих лисят. Пока все три лисенка абсолютно черные, но ветеринары рассчитывают, что по мере взросления они сменят окрас на рыжий. Сотрудники сафари-парка отсадили новоиспеченную маму вместе с детенышами в отдельную клетку, чтобы медведи не сожрали потомство. Поэтому Рыжик сейчас скучает в одиночестве.
Кстати, медведи валяются здесь же, неподалеку. Они лениво нежатся вповалку друг на друге, а рядом с ними пристроился еще один зверек. «Это два гималайских медвежонка, Миша и Маша, и енотовидная собака. Эта собачка – самец, и медвежата очень с ним подружились, вместе играют, спят. Но такая межвидовая дружба возможна только в том случае, если их кормить. Если им самим придется охотиться, то никакой дружбы не будет. Нашим медвежатам сейчас год и месяц – это возраст, когда их называют «пестуны». Мама-медведица берет такого медвежонка с собой в берлогу зимовать, и, когда у нее в феврале рождаются новые медвежата, она спокойно идет на охоту, а пестуны остаются с малышами и пестуют новорожденных. То есть работают няньками. Детских садов в дикой природе нет, но медведи придумали такие вот ясли», - рассказали в сафари-парке, пояснив, что в питомник медвежата поступают разными путями, однако надолго здесь не задерживаются – содержать взрослых хищников таких размеров в сафари-парке опасно.
«Мише и Маше еще и полтора года не исполнится, как их увезут в Новосибирский и Новокузнецкий зоопарки. Эти медвежата родились в неволе, они другой жизни не знают, и отпустить в дикую природу их нельзя – они вернутся к людям. Поэтому им всю жизнь придется обитать в неволе. Кстати, на их место в нашем парке уже претендуют четверо двухмесячных медвежат. Двух нашли в Кировском районе без мамы, сейчас их ветеринар из соски кормит молоком. Еще двоих медвежат нашли пограничники. Так что Мише и Маше уже есть замена», - пояснили сотрудники сафари-парка.
Также в парке хищников обитают серые и красные волки и дальневосточные лесные коты.
Серые волки на севере Приморья в дикой природе еще встречаются, а вот красные как вид полностью уничтожены. Раньше красные волки были аборигенами Приморского края, а теперь полностью исчезли. И даже тех трех красных волчиц, которых ми увидели в парке, сюда привезли из Новосибирского зоопарка.
Дальневосточные лесные коты вповалку спят в специально построенном для них домике. Как рассказали сотрудники парка, приручить таких животных не получится. Но они могут приходить «в гости» к домашним деревенским кошкам и скрещиваться с ними. Но такое потомство тоже не становится домашним – котята остаются дикими и убегают в лес. В этом заключается серьезная опасность сохранения чистоты вида.
Опасные птички
В парке хищников царит оживление. Здесь обитают щеглок (самый маленький представитель семейства соколиных), черный коршун, ястреб-тетеревятник, целое семейство совиных (болотная, ушастая и ошейниковая совы).
«У живущей у нас болотной совы перебито правое крыло. Ее принесли добрые люди. Вообще наш сафари-парк часто используется как реабилитационный центр. Сюда везут больных, раненых, стреляных животных и птиц. Или здоровых, но оставшихся без родителей детенышей. Мы всех берем, лечим, а потом, если возможно, отпускаем в естественную среду обитания, – рассказывает наш проводник. - Вот еще один вид – ушастая сова. Такие ушастики к нам попадают чаще всего, потому что бьются о лобовые стекла автомобилей. Мы их лечим, а потом выпускаем назад. Прошлым летом мы вылечили и выпустили на волю четырех таких сов».
В отдельном вольере живут два белохвостых орлана. « У нас их двое, - рассказывает сотрудник сафари-парка, - к нам эти птички попали ранеными. Мы специально для них сделали этот вольер, хотя не были уверены, что они выживут. У одного из них дырка в голове, он ослеп на левый глаз из-за ранения. Наши орланы – трехлетки, это еще молодежь (вообще они живут до 30 лет). Когда им будет пять лет, у них пожелтеет брюшко, это значит, что они станут половозрелыми. Вместе с ними в вольере живут ширококлювые вороны, которые тоже попали к нам подстреленными. Они уже давно здоровы, но у нас проблема – как нам их поймать, чтобы выпустить на волю. Они здесь обжились и совершенно не хотят улетать. Сам видел, как наши вороны берут кусок мясо, летят к сетке и передают его вольным собратьям».
